Юрий Юхневич: “Не люблю пустого критиканства”

Ложка дёгтя — Юрий Болеславович, ваши избиратели не огорчились, что вы теперь от них оказались довольно далеко? — Почему далеко? Я рядом, живу в своём избирательном округе в поселке Сумкино. В новом статусе уже провел приём избирателей и намерен делать это постоянно. Не скрою, сложив мандат городского депутата, чувствую определенную незавершенность. Но я обещал людям, что не оставлю их наедине со своими проблемами, и это свое обещание сдержу. Те, кто меня поддерживал, кому я благодарен за доверие, понимают: работая в областной Думе, я эффективнее смогу добиваться решения проблемных вопросов. Сейчас мой статус депутата выше, чем был раньше, а значит, больше полномочий. А работы — непочатый край, начиная с небольших дел (например, возведение малых архитектурных форм и благоустройство дворов в посёлке Сумкино) и заканчивая куда более масштабными — жилищно-коммунальное хозяйство, снос аварийного жилья, помощь молодым семьям, восстановление объектов историко-культурного наследия Тобольска… — Давайте мы с вами по этим проблемам и «пройдёмся». Чувствуется, что вам ближе социальная сфера деятельности. С чего начнём? — С простого примера. У нас в Сумкино живёт мой товарищ, ветеран речного флота Захар Игнатьевич Шаламов. На свои личные средства он приобрёл старый, отслуживший службу катер, взял в аренду участок земли. Устроил музей речного флота. Сегодня музей весьма популярен — сюда приезжают на экскурсии школьники из Тобольска, из других райцентров, сёл и деревень. И ребятишкам, и педагогам музей очень нравится. Однако идиллию портит «ложка дёгтя». Прямо напротив музея располагаются большие мусорные контейнеры. Мусорка вечно полная, занимает много места и производит на гостей малоприятное впечатление. Сводит на нет всю красоту панорамы. Я неоднократно обращался к должностным лицам с просьбой подыскать для нее другое место. Положительные ответы были, но проблема осталась нерешённой, хотя она, согласитесь, не стоит и выеденного яйца. Но самостоятельно перенести злополучную мусорку мы не вправе — это незаконно. — И что же делать? — Уж во всяком случае не писать письма в «высшие инстанции» с жалобой на подобную «мелочь». Став депутатом, я хочу наконец решить эту задачу. Отмечу хорошую тенденцию — на благоустройство дворов в моём избирательном округе деньги находятся — губернатор региона Владимир Якушев выделил миллион 600 тысяч рублей. Появились новые детские площадки. Началось переселение из ветхого жилья: в Сумкино построили десятиэтажный дом, люди получили там квартиры. Но тут есть два «проблемных» адреса. На улице Мира, 7 дом поставили на капремонт, а дом на Заводской, 11 признали аварийным уже после закрытия программы. Я же настаиваю: в этих домах жить элементарно опасно: там рушатся стены, крыша, фундамент. Электропроводку, правда, заменили, но этого мало. Здания эти следовало бы снести, а жителям предоставить комфортное жильё. Бурёнки на привязи — Сегодня только ленивый не критикует жилищно-коммунальное хозяйство. Кажется, даже писатели-сатирики перестали шутить на эту тему. Как бы вы попытались хотя бы отчасти распутать клубок проблем? — Мы, коммунисты, считаем, что закон о плате за капитальный ремонт не справедлив. Мы выступаем за его отмену. Допустим, женщина работает гардеробщицей, двое детей, зарплата 10 тысяч рублей. Откуда она возьмёт деньги за капремонт, который будет проводиться не когда потребуется, а когда срок придёт — через 15-20 лет? Раз уж этот закон принят, необходимо его максимально усовершенствовать, смягчить, чтобы не выходило так, что у бабушки 7 тысяч пенсия, а тут и ЖКХ, и квартплата, и пресловутый капремонт. В итоге надо отдать 8 тысяч. А ведь надо ещё что-то есть, лекарства купить да и внуков чем-то побаловать. КПРФ предлагает вариант, по которому за воду, свет, тепло и другие коммунальные услуги сумма платы не должна превышать десяти процентов от совокупного дохода семьи. Это было бы справедливо. — Минуточку, тогда у граждан возникнет соблазн насобирать липовых справок о маленьком доходе… — На это есть компетентные органы. Есть база данных, нужен государственный контроль — и всё будет в порядке. — Но за услуги ЖКХ всё равно придётся платить… — Власть должна стремиться свести к минимуму эту плату. Возьмём Тобольск. На его территории располагается мощное процветающее предприятие СИБУР. Оно далеко не бедное — платит большие налоги. Из них только крохи достаются бюджету самого Тобольска. А если бы оставалась хотя бы четверть, то мы могли бы и дороги строить, и тротуары ремонтировать. Что касается платы за тепловую энергию, то почему бы не создать предприятие, какое-нибудь «Тепло Тобольска», чтобы потребители напрямую рассчитывались, без посредников. Выйдет дешевле. В системе расчёта платы за ЖКХ много откровенных нелепостей. Например, жители села Ермаково Тобольского района платят за полив приусадебных участков. Плату за воду с них берут, исходя из всей площади участка. На кусочке земли в 8 соток стоят домик, баня, сарай, стайка для скотинки. Огород и сад занимают не больше четырёх соток. За полив с него высчитывают по полной, за 8 соток, как будто каждый день надо поливать не только овощи и ягоды, а заодно и весь дом с баней и сараем… Согласитесь, абсурд! И это проблема не одной конкретно взятой деревни, так происходит везде, таков закон. Но и это ещё не всё! Немногочисленные оставшиеся там буренки, по мнению администрации, должны пастись строго на поводке. Не хватает только намордника! В то же время существуют реальные проблемы, на которые стоит обратить внимание. В Ермаково постоянно протекает водопроводная труба, если не ошибаюсь, не первый год. Отремонтировать её почему-то у ответственных товарищей не доходят руки… А плату взимают аккуратно. В сельской местности остро стоит вопрос о стоимости горюче-смазочных материалов. Я предлагаю принять на областном уровне закон, регулирующий плату за ГСМ. Тем, кто сеет хлеб, держит скот, кто нас кормит и поит, крайне необходимы льготы — расходы съедают всю рентабельность. Я внесу такой законопроект на заседании нашей Думы и буду его отстаивать. — У вашей партии немало было законодательных инициатив и в прошлом созыве. Например, достаточно спорный закон «О детях войны». — К сожалению, его пока не приняли. Подобный закон действует в 19 регионах нашей страны. Он принят и на Ямале. Наша редакция предусматривает льготы для тех граждан, кто родился в период с 1928 по 1945 годы. Мне возразят: нужно включить только военный период. Нет, не только. Это поколение с лихвой испытало все трудности добросовестной работы в тылу, без отдыха. Люди восстанавливали наше народное хозяйство после военной разрухи. Например, я знаю, что на моей родине семилетние девочки развозили почту на верблюдах. А мальчишки-первоклассники изготавливали на заводах ящики для снарядов. Разве они не достойны сегодня этих небольших, необременительных для бюджета льгот, которые мы предлагаем? Я и мои современники должны, образно говоря, прийти и сказать этим людям спасибо за их доблестный труд! — Вы — сторонник предоставления различных льгот… — Да. Раз уж мы провозглашаем себя социальным государством. А социально направленное государство просто обязано обеспечить каждого гражданина один раз в жизни квартирой, а также работой, бесплатной медицинской помощью и бесплатным профессиональным образованием. У нас же сворачиваются программы помощи молодым семьям. Ко мне пришла на приём пара — их исключили из очереди на получение льготного жилья на том основании, что им исполнилось уже 36 лет. Пока супруги стояли в очереди, понятно, годы прошли. И теперь им не дают жильё, а они уже взяли кредит на строительство дома. — В чём выход? — На мой взгляд, необходима поправка к областному закону о помощи молодым семьям. Она состоит в том, чтобы возраст нуждающихся в улучшении жилищных условий отсчитывался от того, когда они встали на учёт. Тогда не будет этих обидных казусов. По статистике в Тобольске в первом полугодии заключено 150 браков и 122 развода. Цифры разнятся лишь ненамного… И если в советские годы разводились чаще всего из-за измены кого-нибудь из супругов, то сегодня на первом плане — жилищная неустроенность. С тёщей и тестем вместе тесно. А своего угла нет. Выходом из ситуации может стать возведение социального жилья без права приватизации. Человек живёт в государственной квартире, пока не накопит на собственную… Город контрастов — Вы говорили о памятниках архитектуры. Тобольск сегодня превратился в подлинную жемчужину Сибири: великолепный кремль, красивые соборы, ансамбли архитектуры. Его полюбили туристы, город даже претендовал на звание «Чудес света». — Всё это так. Едешь по центральной части — и взгляд, и сердце радуются: такая красота. А спуститесь на улицу Мира — там такой пейзаж, что можно снимать фильм о Сталинградской битве и Курской дуге. Декораций не надо: полуразрушенные здания, сыплющиеся дома. Мы потеряли порядка двухсот памятников архитектуры федерального значения. «Региональные» памятники старины реставрируют, за ними худо-бедно присматривают. Если бы власти захотели, можно было бы всю улицу Мира превратить в музей под открытым небом. Вообще древняя столица Сибири — город необычный. Красивейший исторический центр со своими кремлём, курантами, Красной площадью — и оставляющая желать лучшего инфраструктура. В Тюмени я увидел, как быстро убирается мусор, как он сортируется, у нас ничего подобного нет. У нас могут и снег вовремя не убрать, и ливневая канализация толком не налажена. Если взять промышленность — в советские годы работали и мясокомбинат, и пивзавод, и ковровая фабрика. Теперь всё закрыто. — Что предлагаете? — У нашей партии есть программа восстановления предприятий. Но людям внушают, что придут злодеи-коммунисты и начнут отбирать бизнес. Это не так. Если предприниматель печёт хлеб, мы ему и спасибо скажем, и субсидии дадим. В Республике Марий Эл есть народное предприятие, работающее по советскому образцу и выпускающее продукцию по советским стандартам. Во главе — коммунист Иван Казанков. Средняя зарплата у сотрудников — 35-40 тысяч рублей. В хозяйстве есть мясокомбинат, консервная фабрика. Выпускается вкуснейшая мясоколбасная продукция хорошего качества. Подобный совхоз есть и в Московской области: там заработки доходят до 75 тысяч рублей. Прекрасно развитая социальная сфера. Его руководитель, Павел Грудинин, тоже коммунист, поехал специально в Европу, там посмотрел на то, как вы-глядит замок в Диснейлэнде и построил у себя такой же дворец для детского садика. Все эти примеры убеждают: коммунистов не надо бояться! Прозвали тимуровцем — Почему вы вступили в КПРФ? — СССР — это не просто аббревиатура. Это сильная, могущественная держава, где людям жилось спокойно, где была уверенность в завтрашнем дне. Для меня Ленин — это созидательные перемены, Сталин — это Победа, Брежнев — это определенная стабильность. Я слишком хорошо помню, что началось в 1991 году после распада нашей страны. Мы жили в Казахстане, я был ребёнком. Помню голодные 90-е годы, когда мама бралась за любую работу, лишь бы накормить нас, детей… 28 августа 1998 года уже в России я принял твёрдое решение стать коммунистом. Мне исполнилось 18 лет, и я вступил в КПРФ. Чтобы проверить свои убеждения, окрылённый юношеской отвагой, залез на котельную башню (это примерно десятый этаж дома) и установил на её вершине красный флаг… Спустившись вниз, не чувствовал ног, но именно тогда понял, что мои убеждения — в генах. Своих детей-дошкольников я учу грамоте по советскому букварю с портретом Ленина. — Как складываются ваши отношения с властью? — Я оппозиционер. Однако не терплю пустого критиканства. Критика — только по существу, и вместе с ней идут рациональные предложения. Для решения проблем моих избирателей найду общий язык со всеми. Главная задача — помогать людям. Меня даже прозвали тимуровцем. — Можно задать личный вопрос, не относящийся к политике? Первая специальность ваша — повар. Вы готовите дома? — Конечно. Люблю и умею. Например, бешбармак: его с удовольствием едят мои домочадцы. Люблю кавказскую кухню. На 8 Марта полностью освобождаю жену от кухонных забот! Наталья Ковалёва, Тюменские известия, №188 (6554) от 20 октября 2016 года